Васильев, пожалуй, и самый невозмутимый хоккеист, которого мне приходилось видеть. Помню, буквально всю нашу делегацию он поразил своим хладнокровием в Ванкувере осенью 1974 года. Сборная СССР проигрывала заключительный матч второй хоккейной серии канадской команде с крупным счетом - 2-5. Во время одной из кратких остановок игры к нам с Николаем Озеровым подъехал Валерий и, облокотившись на бортик, как ни в чем не бывало поинтересовался:

- Как там в шахматы претенденты* сыграли?

- Ничья, - ответили мы хоккеисту.

- Ну и у нас тут ничья будет, - без тени сомнения, громко, так, чтобы слышали журналисты и товарищи по команде, провозгласил Васильев и отъехал к центру площадки.

Когда закончилась игра (вничью 5-5), Валерий вновь подъехал к нашей скамейке, подмигнул нам и напомнил:

- Я говорил, будет ничья! Пожалуйста, получите!.

Суперсерия СССР — Канада 1972 года — серия из 8 хоккейных матчей между сборными Советского Союза и Канады; первая из т. н. «суперсерий».
Перед началом сезона 1972—1973 годов впервые в истории хоккея была организована серия матчей между лучшими профессионалами Канады и сборной Советского Союза. Первые четыре игры прошли в Канаде, остальные — в Москве.

Решающий матч серии, с которого, как потом многие говорили, началась новая хоккейная эпоха, прошёл 28 сентября.

Счёт 5:5, приносивший победу в Суперсерии — благодаря лучшей разнице шайб — сборной СССР, держался до последней минуты. При этом игроки сборной СССР были не в лучшем психологическом состоянии — они старались удержать ничью и это отлично видели канадцы. Г.Синден отмечал: «Вместо постоянного наступления, которое их никогда не подводило, русские стали откатываться назад. Это предоставило нам лучшие возможности… Теперь, более чем когда-либо раньше, мои парни были настроены победить»

На 60-й минуте, за 34 секунды до конца игры, произошёл, как говорят в Канаде, «самый величайший момент в спортивной истории страны». Иван Курнуайе, перехватив шайбу, отдал её Полу Хендерсону, который сменил Пита Маховлича. Однако пас прошёл за Хендерсоном, которому поставили подножку и оттеснили в борт. К счастью для Канады, Фил Эспозито продолжал игру. Он бросил шайбу в Третьяка, которую тот легко отбил, но в этот момент Хендерсон поднялся на ноги и бросил по воротам. Третьяк отбил и этот бросок, но Хендерсону следующим броском удалось добить шайбу в ворота.

Когда канадцы забили победный гол, красная лампа за воротами Третьяка в очередной раз не зажглась. Но на этот раз никто не обратил внимания на очередную оплошность — настолько очевидным был гол.

Когда зазвучала финальная сирена, 3000 канадских болельщиков запели «О Кэнэда», а игроки высыпали на лёд, некоторые из них плакали, что редкость среди профессионалов НХЛ, даже после завоевания Кубка Стэнли. Советская команда упустила преимущество, потерпев третье поражение подряд, а с ним уступив в сумме и во всей серии.

В Канаде интерес был настолько огромен, что, например монреальская «The Montreal Gazette» сообщала, что во время заключительного матча, с 12 до 16 час. по местному времени, казалось, все монреальцы смотрели телевизоры, свыше 5000 человек толпились у 10 специально установленных экранов на Центральном вокзале, монреальская торговая биржа фиксировала резкий спад торговли, во многих офисах в центре города полностью остановилась работа.

В 2002 году во время пресс-конференции, посвященной тридцатилетию Суперсерии 1972 года, Хендерсон раскритиковал бывшего в той серии его партнером по звену Бобби Кларка за его удар клюшкой по ноге Валерия Харламова, который вывел Харламова из строя до конца серии, назвав этот эпизод «разочарованием серии». Кларк ответил:

Я считаю неуместным критиковать партнера по команде через 30 лет. Если тот эпизод его так оскорбил, почему бы не сказать об этом после игры? [...] Я не понимаю, зачем было поднимать эту тему сейчас.

Вскоре после этого Хендерсон объяснил, что не хотел создавать никому проблем, и извинился за возникшие неудобства. Он также добавил, что в пылу борьбы не стал осуждать тот эпизод, но, оглядываясь назад, полагает, что это было неспортивно.

После выступления на Суперсерии 1972 года Хендерсон чувствовал огромное психологическое давление, пытаясь соответствовать высоким ожиданиям. Это тяжелое бремя привело к тому, что в течение нескольких следующих лет Хендерсон страдал депрессией. В 1975 году Пол пришел к церкви и нашел прибежище в стороне от хоккейных страстей.