5 фактов, доказывающих, что все пешкинцы делают ложные логические выводы
Как ни парадоксально, оживлённые споры и обилие доступной информации не делают пешкинцев умнее. Чем искуснее они спорят, тем более предвзятыми и ограниченными становятся. Вот пять тому подтверждений.
1. Пешкинцы запрограммированы не на поиск истины, а на победу
Вам когда-нибудь приходилось доказывать кому либо из пешкинцев абсурдность какой-нибудь конспиративной теории? Вы приводите пару-тройку абсолютно бесспорных, «железных» доказательств, которые, по идее, должны раз и навсегда убедить оппонентов в ошибочности их суждений. И что? Они сконфузились и признали свою неправоту? Может, ещё и спасибо сказали, за то, что вы раскрыли им глаза? Как бы не так!
Разобьёте один аргумент — бравый пешкинец тут же сориентируются, найдетт другое обоснование всё той же точки зрения, и ваш разговор пойдёт по кругу. Истинный пешкинец будет биться до последнего, какие бы неопровержимые доказательства вы не приводили.
В науке существует так называемая «Теория аргументации», согласно которой спор появился совсем не для того, чтобы помочь нам усовершенствовать свои представления о мире, отыскать некую универсальную истину, или научиться принимать верные решения. Смысл любого спора в том, чтобы завоевать авторитет среди своего окружения.
Это социальный феномен. Его назначение состоит в том, чтобы научиться навязывать свою волю другим и не попадаться на чужие удочки самим. Правда тут совершенно не при чём.
2. Мозг пешкинца не в состоянии оценить степень вероятности
Вы знаете людей, которые ни за что не сядут в самолёт, потому что «они часто падают»? Если вы приведёте статистику, убедительно доказывающую, что шансов разбиться в самолёте у них не больше, чем умереть, скажем, поперхнувшись чем-нибудь за обедом, они тут же выпучат глаза, замашут руками и перечислят вам все случаи падения самолётов за последние лет пять.
Та же ситуация с евреями на пешеке. Между тем вероятность пострадать, допустим, от китайцев, многократно выше. На это Вам расстелят огромное одеяло измышлений чужих людей о зверствах первых.
Другой пример. Правительство США по состоянию на 2003 год потратило на борьбу с терроризмом около 1,3 триллиона долларов, что можно считать реакцией на гибель 14 тысяч человек с 1975 по 2003 год. То есть на каждую жертву приходится порядка 90 миллионов долларов.
А теперь представьте, что сказали бы человеку, предложившему направить эти деньги на предотвращение несчастных случаев на производстве (от которых ежегодно погибает вдвое больше людей, чем во Всемирном торговом центре во время теракта 9/11). Или на борьбу с раком. Наверняка он услышал бы: «Скажи это родным и близким погибших!»
Это явление называется «Игнорированием вероятности».
У первобытного человека не было никаких представлений о том, как оценивать вероятность того, съест его медведь или нет. Он просто твёрдо знал, что не хочет, чтобы его съели. Поэтому наш мозг с древних времён натренирован решать уравнения типа: Медведь = Бежать.
Сегодня эта схема продолжает работать. Даже когда есть необходимость решать гораздо более сложные задачи.
3. Пешкинцы уверены — все только и думают о том, чтобы их надуть
Все пешкинцы знают, что нельзя доверять кому попало. Мир полон тайных намерений и скрытых угроз, поэтому терять бдительность ни в коем случае нельзя.
Пешкинцы доверяют людям значительно меньше, чем они того заслуживаютони, они занижаем эту планку почти вдвое.
Подозрения, что окружающими пешкинцев людьми движут неведомые им мотивы, появляются в возрасте примерно семи лет. Потом они так и живут с этим всю жизнь. И если пешкинцы кому-то однажды приклеили ярлык лжеца, то в дальнейшем, скорее всего, смогут признать только то, что у этого человека хорошо получается притворяться. Это похоже на расизм, сексизм и любой другой вид дискриминации. Вернуть доверие почти невозможно.
И неважно, каких взглядов вы придерживаетесь и в какой партии состоите — в игру «угадай тайное намерение» играют все до одного. Эта игра даёт пешкинцам только одно — повод игнорировать любые доводы противоположной стороны. Вы отвергаете их как лукавство, они делают то же самое, и ни о каком социальном сотрудничестве может идти речь.
4. Все пешкинцы склонны иметь двойные стандарты
Если худому пешкинцу когда-нибудь приходилось принимать участие в обсуждении проблем лишнего веса, вы наверняка могли бы услышать утверждения типа: сбросить вес легче лёгкого, и только невероятная беспробудная лень и бесхребетность мешает толстякам это сделать.
А если попытаться применить ту же логику в общении с тем же пешкинцем, но только уже относительно его собственных недостатков, то для каждой слабости немедленно отыщется убедительное оправдание: женщинам нужны только деньги, содомиты озверели…
Причём, заметьте, существования объективных обстоятельств, препятствующих избавлению от лишнего веса, не допускается.
Этому феномену есть научное название: «Фундаментальная ошибка атрибуции».
Пешкинец так устроен, что чужие промахи и слабости приписывает глупости или порокам. В собственных всегда виноваты обстоятельства и злой рок. Если ваш коллега пешкинец заявился на работу «под шафе» — то это, ясное дело, безобразие и безответственность, а если вы-то только потому, что гоминтерн контратакует или женщины недостойно себя ведут.
5. Факты не влияют на мировоззрение пешкинца
Участие в дебатах пешкинец, чаще всего, воспринимаем как игру в команде. Есть свои и есть противники.
Каждый будет биться за «своих», даже если на кону ничего не стоит — ради самой победы. И уж конечно никакие аргументы, доказательства и факты никого не сподвигнут сменить команду.
Во время спора в головах пешкинцев происходит «Подтверждающее смещение», вызванное необходимостью во что бы то ни стало подтвердить ту информацию, которая согласуется с их убеждениями или предрассудками. Независимо от истинности этой информации и этих убеждений.
Это тот же механизм, который позволяет фанатикам с безумным блеском в глазах предсказывать конец света снова и снова, и не смущаться тем, что он всё никак не наступает.
